3.
Реакция Запада в условиях украинского кризиса.
Трудно спорить с тем, что западные
государства исходят из собственных геополитических интересов в вопросе
разрешения украинского кризиса. Однако здесь следует сделать оговорку: единство
интересов Запада лишь иллюзия, насаждаемая в качестве довеска к «образу внешнего
врага» российской пропагандой. США и страны, входящие в состав ЕС, имеют
собственные политические и экономические связи с Россией, и соответственно свое
видение их дальнейшего развития (об этом подробнее в разделе об информационной
войне). Среди этих государств также присутствует внутренняя конкуренция, и
могут возникать конфликты. Кроме того, ЕС позиционирует себя на геополитической
арене в качестве самостоятельного полюса силы, что делает его противником
единоличной гегемонии США.
Общим же для всего международного
сообщества является стремление к собственной безопасности, безопасности
мирового порядка, основанного на нормах международного права.
Беспрепятственное нарушение Россией
некоторых международных норм (в частности Будапештского договора) и невозможность
предотвращения таких нарушений международным сообществом, свидетельствуют о
кризисе существующего миропорядка. В то же время международное сообщество не может не
реагировать на нарушения, но такая реакция сильно ограничена в средствах.
Смогут ли западные страны договориться
между собой и выработать единую стратегию поведения в отношении России, покажет
время. При этом не следует забывать, что
каждое решение, принимаемое международным сообществом, подлежит глубокой
проработке, многочисленным обсуждениям и согласованиям, что требует больших
временных затрат. Это «издержки» демократической модели принятия решений.
Очевидно одно, что ситуация вокруг
украинского кризиса так или иначе отразится на положении дел в России, а также
на ее международном статусе. Это произойдет вне зависимости от того, будут ли к
России применены международные санкции или нет. Такую точку зрения поддерживают
многие ведущие эксперты.
Интерес ЕС в Украине заключается,
прежде всего, в расширении рынка и стирании границ для движения европейских
товаров и услуг. Для снижения рисков в этом вопросе ЕС хочет получить в Украине
прозрачную власть, способную адекватно реагировать на запросы общества и рынка,
исключающую административные, коррупционные, финансовые, налоговые и иные
барьеры для бизнеса. Это необходимо также и для того, чтобы обезопасить
западный капитал, от непредсказуемости решений недемократической, авторитарной
власти, которая к тому же, как показала практика, может следовать указаниям
извне. Достижение указанных целей невозможно без глубинных реформ. Проведение
таких реформ было фактически невозможным при режиме Януковича, который хоть и
проводил политику приведения украинской государственности в соответствие европейским стандартам (процесс, который
начался еще при Кучме), делал это непоследовательно и по сути безрезультатно.
4.
Украина и ситуация в России.
Россия, являясь по сравнению с
Украиной, государством более мощным, имеющим гораздо больший вес на
международной арене, тем не менее, обладает достаточно уязвимой политической
системой и нестабильной экономикой. Для сегодняшней России, так же как и для
Украины Януковича, характерны отсутствие конкурентоспособной экономики,
коррумпированность всех этажей власти, забюрократизированность системы
управления, низкий уровень жизни населения, осложненный безработицей, сильное
классовое расслоение и т.д. Все это осложняется полной бесконтрольностью
властвующих элит, которые, прикрываясь патриотической демагогией, разворовывают
бюджетные средства и через офшоры переводит их за границу. Единственное, что, в
отличие от Украины, позволяет России сохранять мировое лидерство при полном
внутреннем упадке, - это статус
основного поставщика энергоресурсов для государств Европы. Однако сырьевая
экономика, обеспечивающая в настоящий момент мощь российского государства,
одновременно являются его слабостью. Нестабильность такой экономики заключается
в том, что она сильно зависит от цен на энергоносители.
Политико-правовая система организации
власти, созданная Путиным, также создает впечатление прочности, но эта
прочность – лишь видимость. Нестабильность путинской политико-правовой системы
заключается в ее чрезмерной централизации: отдельные части этой системы не
могут функционировать самостоятельно и всецело зависят от решений центральной
власти. Во-первых, система замкнута на одном человеке- бессменном лидере. Это
делает государственное управление малоэффективным и грозит серьезным кризисом в
случае смерти или иного устранения лидера. Симптомами неэффективности системы
государственного управления является применение методов, так называемого
«ручного управления», когда отдельные вопросы даже самого низового уровня
приходится решать президенту или премьеру лично, поскольку механизмы
государственного управления самостоятельно не справляются с возложенными на них
задачами. Во-вторых, территориальная организация политико-правовой системы, а
вместе с ней и целостность Российской Федерации, обеспечивается средствами
прямого авторитарного контроля всех политических институтов в субъектах
России, покупкой лояльности на местах,
как это происходит на Северном Кавказе, в частности в Чечне, и расстановкой
«своих» руководителей в регионах, которым предоставляется право бесконтрольного
использования ресурсов субъектов РФ, в том числе в личных целях, в обмен на
лояльность.
Такие особенности политико-правовой
системы создают условия для спайки криминала, недобросовестного бизнеса и
власти, которые вместе используют государство в качестве источника наживы. В результате
бюджетные средства оседают в карманах бюрократии, не доходя до адресатов.
Все эти причины сказываются на
эффективности реформ и реализации
значимых проектов в России. Отсутствие заинтересованности лиц принимающих
решения в реальном результате и стремление к личному обогащению, превращают
реформы в декларативные заявления, а бюджетные средства в личные активы
бюрократов на надежных счетах западных банков. Исключение составляют лишь
важные для России проекты, находящиеся на личном контроле Путина, от которых
зависит его личная политическая судьба, например, такие как Олимпиада в Сочи.
Но управление даже этими проектами построено на тех же неэффективных элементах,
что и вся экономика: распределение проектов
между своими «надежными» людьми, передача права бесконтрольного
использования неограниченных в объемах бюджетных и внебюджетных государственных
средств, в обмен на гарантии достижения результата.
Кроме того, власть сосредоточила в
своих руках контроль над сырьевыми ресурсами страны, что имеет весьма
значительные последствия. Во-первых, власть, получая обогащение непосредственно
от продажи сырья, не заинтересована в развитии других отраслей экономики, в
отличие от западных государств, где основной доход бюджета составляют налоговые
поступления от бизнеса, а, во-вторых, власть может использовать свой контроль
над сырьевыми ресурсами в качестве инструмента геополитического воздействия.
Таким образом, основной задачей
путинского режима является сохранение текущей ситуации в целях обеспечения неограниченного
и бесконтрольного доступа к ресурсам страны группы лиц, стоящих у власти. Ввиду
этого режим не заинтересован в диверсификации экономики, в улучшении качества
жизни граждан, в реформировании социальной сферы. За 14лет Путинского режима,
несмотря на многочисленные обещания, миллиарды потраченных долларов на
мероприятия государственных программ, видимого прогресса так и не было
достигнуто.
Сказанное касается не только России, но
и других авторитарных режимов на постсоветском пространстве: Белоруссия,
Казахстан и т.д.
Стагнация в экономике и социальных
сферах, а также осознание бесперспективности режима, неизбежно должны вызвать
недовольство населения. Для предотвращения такого недовольства, а также для
сохранения доступа к экономическим благам правящей элиты применяются
специальные инструменты воздействия: ограничение участия в политическом
процессе широких слоев населения; тотальный контроль над СМИ, в том числе в
интернет пространстве, массированная пропаганда идей и точек зрения, выгодных
для правящей элиты в условиях отсутствия независимых СМИ (откровенное
мифотворчество, манипулирование сознанием граждан, дискредитация несогласных с
режимом), создание системы запретов на выражение собственного мнения, в том числе в интернет
пространстве.
Таким образом, получается замкнутый
круг: авторитарный режим опасен для государства, т.к. нестабилен, но необходим
элитам, т.к. обеспечивает беспрепятственный доступ определенных лиц к власти и
распределению ресурса. Из этого можно сделать вывод, что нынешние элиты
используют Россию в качестве временной «кормушки», не заботясь о будущем
страны, вытягивают из страны ресурс, который переводят в более благополучные
страны запада, открывая там миллионные счета, скупая там недвижимость,
отправляя туда своих детей.
Тем не менее, авторитарные режимы на
постсоветском пространстве предусматривают функционирование и демократических институтов, однако эти
институты нужны лишь как декорация, как маркер причастности к капиталистическому
мировому порядку, принадлежность к которому необходима режимам для нормального
функционирования. Отказ от демократических институтов, либеральной риторики или
апеллирования к нормам права, сделал бы государство изгоем в международном
сообществе. Можно предположить, что такое положение вещей во многом выгодно
западным странам: путинский режим тормозит развитие российской экономики, не
может отказаться от сырьевого статуса, и в то же время обеспечивает вывод
российский государственных активов в экономики западных государств.
Справедливости ради следует отметить,
что и в западных развитых странах тоже существуют свои трудности, связанные,
прежде всего, с экономическими проблемами, с проблемами в социальной сфере, с
правами мигрантов, с экологией и т.д. Даже демократические институты в западных
странах могут быть подвергнуты критике за то, что они не в полной мере
позволяют учесть позицию всего населения или что они являются классовыми
институтами буржуазии. Все эти проблемы проявляются себя в многочисленных гражданских
протестах, вспыхивающих с достаточной регулярностью в различных уголках Европы:
от Исландии до Балкан. Однако при всем при этом нельзя отрицать, что в целом западные
экономики и политические режимы более эффективны, чем экономики и режимы,
существующие на постсоветском пространстве.
Исходя из сказанного, Украина целесообразно
было бы выбрать «западный путь развития».
Евромайдан сам по себе как раз и был
акцией цивилизационного выбора. Для современного поколения украинцев, не так
тесно связанных с советской эпохой, этот выбор становится все более очевидным.
Новое поколение (и не только), оценивая последние 25 лет независимости Украины,
неизбежно приходит к выводу, что, сохраняя постсоветское наследие, невозможно
достичь видимых результатов в развитии страны. С точки зрения этих людей в
начале 90-х должны были произойти более радикальные перемены, подобные
переменам в восточной Европе, но в итоге произошла лишь номинальная смена
режимов и цветов на флагах. Именно желанием доделать до конца то, что не было
доделано в 90-е (тем более, что сейчас в отличие от той эпохи уже нечего
терять) обусловлены требования Майдана о люстрации, об этом же свидетельствует
уничтожение памятников Ленину по всей стране, что следует рассматривать как
символичный акт разрушения связи новой Украины с советский и постсоветским
прошлым. У людей на Майдане есть острое желание начать все с чистого листа. Их
выбор - Европа, поскольку Россия не только не разрушила сою связь с
бюрократическим советским наследием, но приумножила это наследие, создав
собственный авторитарный режим.
К тому же не стоит забывать, что в
Украине в отличие от России существуют относительно недавние демократические
традиции, и это не только традиции архаичной демократии Запорожской Сечи, но и
традиции магдебургского права городского самоуправления, которое полностью было
отменено лишь Николаем I. Может быть, именно эти традиции позволили Майдану
победить. Впрочем, это не имеет первостепенного значения.
Главное понимать, что люди, сражавшиеся
на Майдане, хотят жить в государстве, которое не будет воспроизводить призрак
советской эпохи с вождями, бюрократами и партиями, в государстве, которое с
полной уверенностью можно назвать своим, государстве, включенном в европейскую
ойкумену.
|
